Бах и башкирские мелодии

Первый в новом году концерт в филармонии порадовал и любителей классического барокко, и ценителей этнической музыки. 8 января здесь выступали башкирские музыканты - органист Владислав Муртазин и мастер игры на национальном духовом инструменте курае Азат Айткулов.

 

В первом отделении царствовал орган. Исполнитель Владислав Муртазин - автор проекта «Мобильный органный зал», цель которого - донести органную музыку до широкого круга слушателей. С электронным органом «Хауптверк» на специально оборудованном транспорте музыкант путешествует по всей России, и его концертные программы повсюду встречают живой интерес.

 

Самарская программа оказалась разнообразной. Вначале был Иоганн Себастьян Бах. Его «Прелюдия и фуга ми-минор» - прекрасная иллюстрация к известному высказыванию этого композитора о том, что настоящая музыка возвышает человека. Звуки, как птицы, парили в воздухе в каком-то волшебном круговороте. Затем прозвучали две баховские хоральные прелюдии. Во времена Баха такие произведения, звучавшие в церквях, были для протестантов тем же, что росписи храмов для православных. Эти хоральные прелюдии не менее живописны и проникновенно рассказывают вечные библейские истории.

 

Еще одна краска органной музыки – в триптихе продолжателя баховских барочных традиций, французского композитора Сезара Франка. Прелюдия, хорал и фуга, сыгранные Владиславом Муртазиным, были исполнены благородного достоинства и смирения. Кстати, эти качества были характерны и для самого композитора, который в двадцать с небольшим лет отказался от блестящей карьеры пианиста и стал церковным органистом.

 

В завершение первого отделения прозвучала Сюита в готическом стиле Леона Бельмана. Эта музыка в исполнении башкирского органиста вызывала ассоциации с загадочной жизнью в старинных замках, о которой нам рассказывают в романах и фильмах, или таинственными новеллами Эдгара По.

 

Самое неожиданное происходило во втором отделении, когда звуки величественного органа слились с протяжными, исполненными грусти национальными башкирскими мелодиями, которые исполнил один из последних представителей исчезающего, увы, искусства игры на курае Азат Айткулов. Странным и удивительным было это сочетание, казалось бы, несочетаемых музыкальных инструментов. Словно это были голоса природы. В музыке слышалось то дыхание башкирских степей, то журчание рек, то щебет птиц, то заунывное пение ветра.

 

Так что музыкальное подношение в Самарской филармонии на Рождество было не только изысканным, но и довольно экзотическим.