Лектору-музыковеду Куйбышевской филармонии Еве Марковне Цветовой довелось работать под началом Щепалина в первые годы становления нашей концертной организации. В своих воспоминаниях она с особой теплотой отзывалась о нем: «Дома не топят, на улице темно, очереди, голод, а везде идут концерты, все театры и концертные залы переполнены. Слушатель был тоже очень искушенный, здесь было много эвакуированных из столиц. Все говорили Щепалину: «Чего ты держишь своих, кому они нужны?» А он очень заботился о людях. Артисты мне рассказывали: когда они ездили выступать в село, их и сыпняк валил, и пургой заносило. Но они знали, что Щепалин сделает все, чтобы их вытащить. Когда приехал на гастроли известный в стране пианист и профессор Московской консерватории Григорий Гинзбург и тяжело заболел какой-то инфекцией, то Александр Кузьмич взял его к себе домой, где была семья, дети».
Именно от Евы Марковны мы узнали многие факты и детали из биографии Щепалина. Она вспоминала, что уже после его кончины к директору Художественного музея Аннете Яковлевне Басс пришла незнакомая женщина, представилась дальней родственницей семьи Щепалиных и, выполняя просьбу покойного, передала ей пачку его документов. Он был уверен, что они попадут в добрые и верные руки, ведь Аннета Яковлевна выросла на его глазах, а ее мама, Елена Львовна, была единомышленницей и активной помощницей во многих его профессиональных и общественных делах. В этих архивных документах было несколько писем, адресованных ему. И не только. Одно из них – и этот важный документ хорошо известен всем, кто интересуется историей нашего города, – от имени посла Норвегии в СССР:
«Куйбышев. 18 января 1943 года.
Уважаемый Господин Директор!
1942 год представляет собой период первостепенной важности в мировой истории, он был годом, полным трудностей, тревог и бедствий, но конец его, благодаря сверхчеловеческим усилиям Вашей страны и героической Красной Армии, показал нам путь к победе…
Для меня и моих сотрудников по Норвежскому Посольству, которые представляют одну из мирных стран, оккупированных фашистами, этот год, проведенный в симпатичном, но столь далеком Куйбышеве, явился как бы главой в жизни, такой главой, в которой странным образом смешались печальные и счастливые события. Теперь, перелистывая снова эту главу, мы не можем не признать, как много лично Вы, Господин Директор, и привлеченные Вами прекрасные русские артисты сделали для нас…
Для нас ясно, что огромный подъем сил, показанный всему миру Вашей страной, объясняется в большой степени тем, что здесь поняли, как важно дать людям пищу не только для тела, но и пищу для души, а самая лучшая пища для души – это искусство, здоровое, правдивое и глубокое...
Итак, в начале Нового года разрешите мне, Господин Директор, сердечно поблагодарить Вас за все прекрасные минуты, которые Вы доставили нам в 1942 г. Примите выражение моего совершенного к Вам уважения».
И каким сердечным участием веет от другого послания, написанного уже самими сотрудниками Куйбышевской филармонии в момент окончательного отъезда Щепалина из нашего города:
«Дорогой Александр Кузьмич!
Вы пришли работать в филармонию в момент ее организации, совпавший с началом Отечественной войны. Вы работали в очень трудных условиях и за два года сумели выдвинуть Куйбышевскую филармонию в ряды лучших филармоний нашего СССР.
Все мы, работая с Вами и под Вашим руководством, видели в Вашем лице честнейшего человека, доброго товарища и талантливого организатора, любящего вверенное ему дело. Мы гордимся тем, что центральные организации оценили Вас и предложили Вам работу в столице Союза ССР.
С грустью расставаясь с Вами, мы выражаем Вам свою глубокую благодарность за чуткое, товарищеское отношение и надеемся, что, несмотря на расстояние, разделяющее нас, наша связь с Вами не порвется».
И эти слова – без принуждения и лести – знак признания и искреннего уважения человеку, с которым связала их профессиональная судьба! Но было еще одно свидетельство непростой биографии Щепалина, еще одно послание. Не ему, а заместителю председателя Совета Министров Союза ССР тов. К. Е. Ворошилову. К сожалению, дата этого документа нынче уже неразборчива, но содержание сохранилось:
«Уважаемый Климентий Ефремович!
В Правлении Музыкального Фонда Союза советских композиторов СССР работает Директором Комбината музыкально-издательских и производственных предприятий тов. Щепалин А. К. С семьей, состоящей из четырех человек, тов. Щепалину временно предоставлена была жилплощадь в помещении недостроенного театра им. Немировича-Данченко (Тверской бульвар, 24). В настоящее время в связи со строительством и по распоряжению органов пожарной охраны т. Щепалина выселяют в административном порядке из занимаемого им помещения, и он с семьей поставлен в крайне тяжелое положение и буквально очутился на улице.
Т. Щепалин А. К. является очень ценным работником, имеет большой стаж общественно-музыкальной, руководящей работы и крайне необходимо его сохранить на работе, что возможно при предоставлении ему жилплощади».
И подписи: «Композиторы Р. Глиэр, Д. Шостакович, В. Мурадели, А. Новиков, Ю. Шапорин».
Каким результатом закончилось это деловое прошение людей, составляющих гордость и славу отечественной музыки, мы пока не знаем. Может, новое поколение краеведов или просто небезразличных людей откроет нам новые повороты в судьбе первого директора Куйбышевской-Самарской филармонии, и мы узнаем нечто удивительное и прекрасное о человеке, навсегда вписавшем свое имя в историю культуры нашего края.
А пока давайте и мы, в честь 80-летнего юбилея одной из старейших филармоний страны, победившей в конкурсе на звание «Лучшая филармония», возьмем и тоже напишем письмо ее первому директору! И начинаться оно будет, возможно, так:
«Высокочтимый и дорогой Александр Кузьмич!
Пишут вам благодарные самарцы, живущие в новом тысячелетии, в XXI веке…»
Так что же мы захотим рассказать ему? О том, как продолжали его дело? Как было нелегко и каких успехов мы достигли? И как нам его не хватает…
Музыковед Самарской государственной филармонии Людмила БЕЛЯЕВА
Опубликовано в «Свежей газете. Культуре» 9 апреля 2020 года, № 6–7 (179–180)
