Школа Мастеров

Людмила БЕЛЯЕВА *
Фото предоставлено автором


Вначале – небольшое лирическое отступление, пара эпизодов из моего школьного детства. Вполне возможно, если бы их не было в моей жизни, сегодня я не писала бы эти строки об эстафете дирижерской палочки…

Дни летних школьных каникул я привычно проводила там, где семья военнослужащего (к коей я принадлежала) отдавала долг Родине в различных ее частях, расположенных в отдалении от театров и концертных залов. Или приезжала к бабушке в Куйбышев. Но в то лето было решено отправить меня на море, в Ялту. И я вместе с бабушкой и маминой младшей сестрой на месяц оказалась в Крыму.

Днем мы проводили время на берегу Черного моря, совершали небольшие путешествия, а вечером отправлялись в Летний театр на просмотр кинофильмов под открытым небом. Не буду лишний раз описывать волшебство крымских вечеров и закатов, ведь тот, кто там был, навсегда сохранил в себе эти воспоминания. Удивительные открытия начались с того дня, когда мы на скромненьких афишах увидели сообщение о концерте симфонического оркестра.

Вечером мы, конечно, были в театре. Это были моя первая встреча с живым симфоническим оркестром и первое настоящее потрясение от услышанного. Помню свои слезы восторга, даже их вкус – какой-то особенный. Звуковая стихия обрушилась на меня и перенесла из реальности в иное измерение. Исполнялась какая-то очень узнаваемая мелодия, которую я слышала не раз, но как она звучала! Инструменты играли то вместе, то каждый из них демонстрировал свой, ни на кого больше не похожий тембр, а мелодия то приближалась, то терялась в этом огромном инструментальном стихийном поединке. Боже мой, так ведь это же молдовеняска, танец, который мы с одноклассниками под баян отплясывали на смотрах в школе! Да, мое потрясение и очарование оркестром началось – вы не поверите – с небольшой, всего-то на десять минут, «Молдавской рапсодии» Мечислава Вайнберга…

А через год снова начались школьные каникулы, и я в очередной раз поехала в Куйбышев. Помню счастье от прогулок по набережной, где мороженое в открытых павильончиках, газировка из автоматов, цирк шапито, концерты в городском саду. И случайный взгляд на небольшую афишу у летнего театра с сообщением о симфоническом вечере.

Наконец-то я снова услышу симфонический оркестр! Представьте, со мной вновь случилась невероятная история – концерт начался с «Молдавской рапсодии», той самой, вкус восторга от которой я запомнила на всю жизнь! А еще я запомнила фамилию дирижера, который был в тот вечер, потому что она тоже была музыкальная – Дудкин.

Такие совпадения в моей недолгой еще жизни не могли пройти бесследно. Я захотела навсегда остаться в музыке, узнать все ее закрытые от меня тайны и уже через два года поступила в музыкальное училище. Разве могла я тогда подумать, что мой детский восторг положит начало увлечению историей музыкальной культуры, а потом и более пристальному вниманию к музыкальной истории города, в котором живу и работаю. И что дирижер с музыкальной фамилией Дудкин станет частью моего исторического экскурса в недалекое прошлое, так ярко оставшееся в памяти.

Днепропетровск, Запорожье, Донецк, Луганск – с этими украинскими городами, вернее, с их симфоническими оркестрами, тесно была переплетена биография многих дирижеров, когда-то работавших с нашим Куйбышевским симфоническим. Их миграция была процессом хоть и творческим, но вполне объяснимым и естественным. Некоторые из них были консерваторскими однокурсниками, другие, долгие годы будучи на вторых ролях, становились главными и приглашали уже к себе, по авторитетной рекомендации коллег, бывших выпускников ведущих музыкальных вузов.

Вот так случилось и с молодым дирижером Сергеем Дудкиным, которого Самуил Симхович Фельдман, работавший в оркестре Куйбышевской филармонии главным, пригласил к себе из Днепропетровска, в котором работал прежде. В этой связке они пробыли вместе три сезона (с 1962 года), пока Фельдман оставался в городе. Но уже в 1965 году должность главного дирижера и художественного руководителя оркестра переходит к Сергею Дудкину. Не каждому в столь молодом возрасте выпадает удача возглавить в нашей стране симфонический коллектив, причем с отличной репутацией, резонансными гастролями и весьма солидным репертуаром.

Каким его увидели артисты оркестра, когда он впервые появился на репетиции? Небольшого роста, достаточно хрупкого телосложения и с крупными чертами лица, вьющиеся русые волосы и уверенный взгляд. Коренной ленинградец, выпускник Ленинградской консерватории по классу дирижирования, он олицетворял в себе, пожалуй, все наши традиционные представления об академической культуре исполнения. Даже в образах концертной одежды он никогда не изменял себе: только черный фрак, белая жилетка и бабочка, тоже белого цвета. Его эмоции были не внешние, а скорее представляли собой характер внутреннего горения. Этакий сноб – могли бы подумать иные, не знавшие Дудкина. Да, было что-то в его облике от холодного скандинава, не особо щедрого на проявление чувств. Безусловно, он таил в себе какую-то загадку. Но если углубиться в его биографию, можно отыскать в ней немало интересного.

Сергей Дмитриевич – потомок по женской линии шведско-финского дворянского рода Грипенберг, возведенного в дворянское достоинство в 1678 году, и личных дворян Дудкиных по мужской. Спустя годы, будучи уже в преклонном возрасте, он много времени и сил отдаст занятию геральдикой и филогербофалеристикой, состоя членом Всероссийского Геральдического Общества, разыщет наконец-то семейный герб рода Грипенбергов, станет активным участником Дворянского движения в городе, в котором останется навсегда после отъезда из Куйбышева – в Запорожье.

И еще один факт из его биографии, который многое в его мировосприятии и характере ставит на свои места. Сергей Дудкин был талантливым выпускником не только первой в России Петербургской консерватории (1952), но и единственным золотым медалистом первого послевоенного выпуска (1948) знаменитой петербургской школы мальчиков Карла Ивановича Мая, созданной этим талантливым педагогом-практиком еще в 1856-м.

Первоначальный девиз школы «Сперва любить – потом учить», в соответствии с которым был создан коллектив педагогов, состоящий только из людей, обладавших высокими нравственными и профессиональными качествами, будет потом передаваться ими из поколения в поколение, несмотря на множество катаклизмов многострадального XX века. Выпускники этой школы становились известными учеными, блестящими офицерами-военачальниками, видными политическими деятелями, художниками и музыкантами. Но дирижером симфонического оркестра – только один: Дудкин-Грипенберг.


Появление Сергея Дмитриевича в Куйбышевской филармонии совпало по времени с началом исторических Ленинских музыкальных фестивалей в Поволжье. Он с азартом включился в работу, выезжал на гастроли в соседние регионы. Как-то в Уфе ему пришлось дирижировать концертом из произведений местных башкирских композиторов. Репетиции прошли без единого замечания, а уже после концерта к Дудкину подошли авторы исполненной музыки, и один из них, растрогавшись, заявил дирижеру, что не догадывался прежде, что может быть таким хорошим композитором (из воспоминаний Евы Марковны Цветовой)!

Уже главным дирижером и художественным руководителем симфонического оркестра, когда худруком филармонии был Марк Викторович Блюмин, он брал на себя составление всех сезонных творческих планов оркестра.

Оживление в концертном репертуаре стало заметным. Благодаря новому главному дирижеру любители музыки впервые в Куйбышеве услышали Шестую и Четырнадцатую симфонии Д. Шостаковича, одно из самых новых сочинений Р. Щедрина – «Кармен-сюиту», а также незнакомые прежде партитуры западноевропейских композиторов Ф. Пуленка, Д. Энеску, Б. Бартока и Э. Кодая, а также несколько основных сочинений А. Скрябина – «Поэму экстаза», Третью симфонию («Божественная поэма») и Фантазию для фортепиано с оркестром (солист Игорь Жуков – восходящая звезда и дирижер в будущем).

Однако пришло время проститься оркестру и с этим дирижером. Его ждала успешная карьера на Украине, в Запорожье, где он возглавлял симфонический оркестр (1971–1985), преподавал в музыкальном училище имени П. И. Майбороды. Труды Мастера на музыкально-педагогическом поприще, которому он посвятил всю свою жизнь, были отмечены званием «Заслуженный деятель искусств УССР» и признательностью коллег и любителей музыки, а также многих молодых музыкантов, для которых он был мудрым и опытным наставником.

В этом городе, где он провел вторую половину жизни, в день его кончины вышел пронзительный некролог со словами искреннего уважения и почитания его таланта: «Сергей Дмитриевич Дудкин останется в памяти всех знавших его людей как истинный Интеллигент, вся жизнь которого была и будет примером подлинного благородства духа и безупречного следования лучшим традициям дворянского сословия».

После Дудкина город Куйбышев десять лет владел сокровищем, имя которому – Геннадий Пантелеймонович Проваторов. Об этом периоде в истории нашего оркестра и о самом дирижере уже, немного опережая хронологию, было рассказано в июньском номере газеты.

* Музыковед Самарской государственной филармонии