Поэзия исканий

Музыкальная площадь

Юлия Шумилина Член Союза журналистов РФ,

лауреат премии «Золотое перо» Самарской губернии

Стихи Бориса Сиротина написаны давно, но обращены к нам – нынешним

И распахнулась заветная дверь
В горницу Духа, где пасть на колени
Надобно всем, чтоб пришло искупленье,
Кончилось время утрат и потерь.

Борис Зиновьевич Сиротин (05.02.1934–23.09.2020) – поэт, автор более тридцати поэтических книг, член Союза писателей России, лауреат Всероссийской литературной премии имени Афанасия Фета… Он шагал по тем же самарским улицам, что и мы, дышал тем же влажным ветром с хрустящей песчаной пылью, любовался волжскими закатами… Ему посвятили литературно-музыкальную программу «Тропы жизни» заслуженный артист России Виктор Намакаренский, композитор и пианист Вячеслав Шевердин, чтец Михаил Кузнецов, заслуженный артист России, главный режиссер Самарской филармонии Сергей Куранов и заслуженная артистка Самарской области, певица, дочь поэта Людмила Жоголева.

О своем отце Людмила Борисовна рассказывает: «Мой папа родом из Оренбургской области. Точное место его рождения неизвестно, потому что роды у его мамы начались, когда она ехала в телеге. Его отец, Зиновий Даниилович Сиротин, писал стихи и прозу, публиковался в журналах. После школы мой отец поступил в сельскохозяйственный институт в Усть-Кинельском, где проучился четыре года, но диплома не защитил – уехал работать журналистом в Кинель-Черкасскую районную газету. Туда к папе потом приехала моя мама, сбежав от своей мамы, которая не разрешала ей выходить замуж за поэта, считая это ненадежным.

В 1957 году папа собрал свои стихи и послал в «Юность» – серьезный литературный журнал, где его, неизвестного молодого автора, заметили, опубликовав его стихи. После моего рождения наша семья переехала в Куйбышев. С тех пор и до конца своих дней папа жил здесь. Он – член Союза журналистов, Союза писателей России. Он был поэтом – и жил только этим. Издательства печатали его книги, они были во всех книжных магазинах и библиотеках. Государство выделило отцу квартиру, Союз писателей ратовал за своих авторов. Сначала мы жили в комнате коммунальной квартиры с четырьмя соседями, потом папе дали трехкомнатную квартиру на улице Гагарина. Отец выступал с поэтическими программами по Самарской области, ездил по стране, был даже на Сахалине».

«Поэзия Сиротина вошла в мою жизнь, когда меня пригласили в арт-группу «Благовест» как чтеца, – рассказывает о своем знакомстве с поэтом Виктор Намакаренский. – Во времена СССР его книги были в каждой библиотеке, от сельской до столичной. Он входил в круг поэтов-«шестидесятников», которые у всех на слуху: Вознесенский, Евтушенко, Ваншенкин, Майоров, Ошанин. Это был целый поэтический пласт, одним из «кирпичиков» которого стал Сиротин. Конечно, поэт такого уровня в провинциальном городе работать не должен. Ему необходимо было жить поближе к издательствам. А он выбрал жизнь в Куйбышеве/Самаре, хотя у него неоднократно была возможность переехать в Москву. Наверное, он чувствовал, что там писать не сможет. Каждое утро до первых заморозков он ходил купаться на Волгу. Здесь жили люди, с которыми он общался.

Знакомство с Сиротиным дало мне очень многое, в том числе в понимании поэтической природы. У него был Божий дар, который сподвиг его так выражать свои чувства. Это «бесстыдство таланта», искренность всегда подкупают. Поэт вынимает из себя все: и светлое, и темное. Это большой труд – быть искренним. Чтобы показать это, нужно быть неисчерпаемо интересным и многогранным».

Михаил Кузнецов: «Мне повезло попасть в арт-группу ОЛИМПа Самарской филармонии, где работает дочь Бориса Сиротина Людмила Борисовна Жоголева. На концертах я услышал поэзию ее отца – и мне захотелось к этому прикоснуться. А когда мне в руки попала книга Бориса Сиротина, выпущенная в 2020 году, я увидел, что стихи в ней один лучше другого. Читать их было одно удовольствие. И для программы «Тропы жизни» я отобрал даже больше стихов, чем мне предложили.

– В программе «Тропы жизни» я услышала четыре разных прочтения Бориса Сиротина – все они необычайно музыкальны. Эта мелодичность пронизывает его поэтическую ткань. Как думаете, она оттого, что он жил на Волге?

Виктор Намакаренский: «Музыкальность – признак настоящей поэзии. Волга и поэзия – это особые ощущения, переживания, ассоциации. Нас всех объединяет то, что мы воспитаны нашим городом и Волгой. Это наше естество. Каждый артист, исполняя что-то, ищет черты, которые ему близки, и затушевывает то, что он не познал. Чем честнее и откровеннее разговор, тем живее постановка».

Так вопреки своим секундным мыслям,
Душе своей уютной вопреки,
И я к угрюмой вечности причислен,
К миганью звезд, к движению реки.
Но тем смешнее, тем парадоксальней,
Что я, подобный небу и реке,
Перед дорогой бесконечно дальней
Стою с крупинкой бытия в руке.

Людмила Жоголева: «Долгое время поэзия Сиротина считалась сложной для музыкального переложения. Никто из композиторов не брался за нее. Пожалуй, исключение – московский бард Владимир Патрушев. А потом Вячеслав Шевердин почувствовал его поэзию и написал тринадцать романсов на его стихи».

Вячеслав Шевердин: «В этом году исполняется 25 лет со дня нашего знакомства с Борисом Сиротиным. В 1998-м Людмила Жоголева, мой давний сценический партнер, старшая дочь Бориса Сиротина, предложила мне вместе с ней, Борисом Зиновьевичем и Алексеем Алексеевичем Солоницыным поехать с концертом в село Борское. Борис Сиротин узнал, что я сочиняю музыку, и предложил написать романс на его стихотворение «Душа Отечества». Мне так оно понравилось, что я в эту же ночь написал романс. Так благодаря его поэзии я начал писать серьезную вокальную музыку. Сиротин – мой поэт. Я солидарен с ним в своем мироощущении. Писать музыку на его стихи – огромное удовольствие. Они многолики, многоступенчаты и в то же время доступны. С той поездки в село Борское наша группа «Благовест» стала регулярно гастролировать по области. Мы ездили с нашей программой в самые отдаленные уголки области, в полуразрушенные ДК, где не отапливались залы, и люди сидели в шубах, но они с восторгом воспринимали эту поэзию, музыку, ведь это был для них праздник! После смерти Бориса Зиновьевича эти гастроли, к сожалению, прекратились, но надеемся, что они возродятся».

– Людмила Борисовна, Вы видели, как Борис Зиновьевич сочиняет стихи?

Людмила Жоголева: «У отца был отдельный кабинет: когда он работал, его никто не беспокоил. Он писал стихи, сам печатал их на машинке, потом относил в издательство. У него всегда было ощущение внутренней грусти, печальный взгляд. Это свойство русской души. Он не был веселым, и женщинам с ним было нелегко. Он жил в своем мире, но очень любил трех своих дочерей».

– Борис Сиротин творил во времена «шестидесятников», а дальше был Бродский, поэты-постмодернисты… Как ему удалось сохранить в своем творчестве чистоту русской классической поэзии?

Михаил Кузнецов: «Борис Сиротин, как репродуктор, брал нечто свыше и передавал в слове. «Поэт – Божья дудка, пишу, как дышу…» Почему у него «классическая поэзия»? Может, так повлияла на него Самара, ее старый город…»

Вячеслав Шевердин: «Просто он так мыслил. Почему, например, композитор пишет именно такую мелодию, а не другую? Потому что так идет развитие музыкальной, поэтической мысли».

Людмила Жоголева: «Отец никогда себе не изменял. Неслучайно же самарские поэты прозвали его «классиком». Удивительного в этом нет, ведь ему не нужно было это в себе сохранять. У него был подлинный талант – свет Божий, который не может быть замутнен. В литературе остается именно такая классическая поэзия. Каждый настоящий поэт в зрелом возрасте приходит к сокровенной простоте. Ведь душой поэта правит Господь – а это простота, ясность и любовь. В этом такая мощь и сила!»

Просто жить, как живет на листе
Эта буква, как эта страница
В непорочной живет чистоте,
Но и будущих строк не страшится.

Виктор Намакаренский: «Думаю, что сам Сиротин не смог бы объяснить, почему у него такой стиль письма. Поэты и писатели не всегда властны над собой. Порой их литературные герои делают то, что они сами не ожидают, их рукой водит кто-то другой. Стихи – это «темный лес».

– А давайте заглянем в этот «темный лес», обратившись к композитору? Вячеслав Викторович, почему на стихи Сиротина Вы писали именно романсы, а не песни?

Вячеслав Шевердин: «На его стихи трудно писать песни, в них нет формулы «куплет – припев». Это стихи непрерывного внутреннего развития. Сиротин экспериментировал с формой, по-разному ее выстраивал, у него это здорово получалось. Поэтому не все его стихи можно положить на музыку. Есть те, которые можно только читать».

Литературно-музыкальная программа «Тропы жизни» – виртуальная книга с прологом и эпилогом. В предисловии к ней – слова знаменитого литературоведа Вадима Кожинова о творчестве Бориса Сиротина: «Это поэзия исканий, замечательных по своей душевной честности и ответственности...» А эпилогом программы стали слова самого поэта: «Сейчас я гораздо чаще ощущаю в себе прилив той таинственной силы, которую в старину называли вдохновением, причем чувствую ее не за письменным столом, где я всего лишь технический исполнитель идеи, а прямо в жизни, когда всматриваюсь в нее и прикладываю к ней все ту же грандиозную мерку, с которой – стараюсь верить – и был рожден».

…Мы кружимся средь ожиданий, бед
И свадеб.
Да простится нам круженье!
Ведь и Земля кружится средь планет,
И у Земли такое положенье!..
Земля. Как величав ее полет.
Ее глаза покамест не ослабли.
Она во тьме так бережно несет
Свои моря,
Что не прольет ни капли!

Опубликовано в «Свежей газете. Культура», №5 (250) март 2023 года

Фото с концерта – Сергея Куранова,
другое фото – из архива семьи Сиротиных