Про Златовласку, две арфы Бартока и анкету Марселя Пруста

14 февраля 2025

Статья Инги Майоровой, опубликованная в издании

«Свежая газета. Культура» (№2, февраль 2025)

В Самарской филармонии сложился крепкий тандем дирижёров, что подтвердил третий концерт абонемента «Главный»

За время работы в Самаре нового художественного руководителя симфонического оркестра Дениса Власенко и пришедшего сразу после него второго дирижёра Владимира Добровольского сложилась негласная практика распределения концертов. Денис Власенко сформировал собственный абонемент, этакий ледокол «Ленин», со звёздными солистами, прорывными программами, яркими навигационными огнями. Он же вывез оркестр на отважные большие гастроли, где самарские музыканты стряхнули пыль с позументов и показали в столицах столичный класс.

Владимир Добровольский не просто взял на себя работу «в полях», но подставил крепкое плечо в абонементах, где оркестр тренирует и закрепляет новое качество игры, уверенно идёт в фарватере лидера. Вместе с Ириной Цыгановой Добровольский достойно подхватил всеми любимого Георгия Клементьева в прекрасном цикле авторских детских программ. И когда в главном абонементе главного дирижёра произошла срочная замена «кондактора», как говорят в музыкальном мире - то в воздухе чувствовалась некая вибрация вопроса, как оно сложится? «Концерт для оркестра» Белы Бартока – это вам не баран чихнул. И аккомпанировать восходящей на пианистический олимп юной Еве Геворгян (один список оркестров, с которыми она выступала, тянет на олимпийскую медаль) - тоже задача не рядовая.

Но полный и безоговорочный успех, когда публика вскакивает на автомате в овациях не потому, что так сегодня повсюду принято, а сердечно и искренне от всей души благодарит музыкантов за очищающий катарсис - этот успех показал, насколько качественно дирижёры дополняют друг друга. Всегда слышно, когда овации окрашены подлинным пониманием масштаба события и сопереживанием. Это показатель, маркер качества. Нового качества работы оркестра.

Итак, в первом отделении зал буквально ахнул, когда на сцену вышла девушка неземной красоты, созданной и природой, и детально продуманным нарядом, макияжем, причёской. Сразу возникла ассоциация со сказочной принцессой с золотыми бесконечно длинными волосами и фантазия, что это сама Констанция Гладковская, муза молодого Шопена, которой посвящен его Концерт ми-минор. Очень мягко вступил оркестр. Его огромное программное высказывание Ева слушала красиво, буквально проживая каждую ноту. Её вступление в неистово-речитативной манере сразу показало, как смело она бросается в волны музыки - и уверенно, размашистыми гребками плывет, волшебная русалка в океане нежности, страсти и глубокой любви.

Игра пианистки не была фиоритурно-невесомой, наоборот, ее контакт с роялем можно сравнить с умением вкусно есть вкусную еду так, что у всех пробуждается аппетит и хочется есть вместе с ней то же самое! Упругие хлёсткие сильные доли в фигурациях - как серебряные гвозди в старинном кожаном седле, агогика во второй части предельно ясная, на маркато, хотя чувство переливается через край. Это то масло, то акварель. Хрустальные капли интродукции к репризе, яркие картинки финала: вот падает круглый отшлифованный каменный шарик, вот обрушивается дикий камнепад, вот вращается в бешеном вихре веретено… Но как поётся в песне, это всё про любовь.

Ева подарила залу своего, именно своего Шопена еще раз, уступив настойчивой овации. Ясно и чётко, как всё, что она делает, объявила: «Шопен, Этюд фа-мажор». Это особенный исполнительский шик - объявить бис так, чтобы весь зал услышал название и в этот момент почувствовал, как он важен, как его уважает исполнитель. Этюд прозвучал как надо, как играет именно Ева: с драйвом, в диком темпе, с идеальной артикуляцией и охватом формы.

В антракте публика оживленно дискутировала про стиль поведения солистки за инструментом: «Какая мимика! Не многовато-ль?» - «Ты что, мимика прекрасная! Не гримасничает, как обезьянка, и не сидит, как истукан. Уж такого мы повидали! Она просто каждый звук пропускает через сердце, умничка!».

На второе отделение рабочие сцены вынесли и тщательно установили в оркестр аж две золочёные арфы. Это была сенсация. Впрочем, и сам Концерт для оркестра Бартока – это медаль высшей пробы оркестрового олимпа. Ирина Цыганова замечательно, как умеет только она, рассказала о Концерте, сбалансировав фактуру и эмоциональную суть. В заключение своей преамбулы она сказала: «Последний раз этот концерт в нашей филармонии звучал больше двадцати лет назад. Это вызов - и его придётся нам всем принять. И слушателям, и оркестру». И это были очень верные слова.

Описать происходившее в этот вечер в зале филармонии трудно. Очень красочное начало. Очень, как голливудское кино. Полный зал слушает непростого Бартока, затаив дыхание. Сочный звук оркестра, многоуровневый точный рисунок, хотя он не прост. С азартом и восторгом играют музыканты вторую часть: невидимая рука точнёхонько прикалывает на иголочки бабочек, жучков и паучков, восхитительные гимнические конструкции меди - насекомые ожили и взлетели со своих иголочек. В пассакалии образ бабочек трансформируется, они будто перелетели из второй части, но это уже жуткие «мертвые головы», вызывающие страх и истошное рыдание. Интермеццо – невероятной красоты канон песни, великолепный звук, вдруг прорастающий танец, арфы! арфы! Снова красочность, кинематографичность, даже мультипликационность. Финал о-го-го, как вихрь, сложнейший текст. Оркестр собран в единое свинцовое ядро, цитаты из предыдущих частей встроены картинками калейдоскопа, фейерверк, могучая кульминация. И фугато: мы всё можем, накатывают волны и вдруг отступают, но каждая следующая волна всё выше. Вызов принят, господа.

Немного про Еву Геворгян. Она из музыкальной семьи, имя ей дали в честь бабушки. Играть в самом раннем детстве хотела на скрипке, из любознательности разобрала её на части, но с фортепиано всё получилось хорошо. Студентка, успевает учиться одновременно в двух вузах: Московской консерватории и Королевской высшей школе музыки в Мадриде. Была самой юной участницей знаменитого конкурса имени Шопена в Варшаве, где получила обожание публики и признание профессионалов. Шопен – с детства особенный для неё композитор, во время недавних гастролей на Майорке Ева с большим волнением побывала в том самом месте, где Шопен останавливался и сочинял свои знаменитые прелюдии, сама теперь их разучивает. Хотя у пианистки огромный репертуар, все концерты Рахманинова, сейчас в работе концерты Бетховена и Прокофьева - она стремится к развитию, хотела бы сыграть концерты Брамса, «дорасти» до них, до их глубин.

Вот ответы Евы на некоторые вопросы «анкеты Пруста».
Ваша самая характерная черта – Упорство.

Что вы цените в ваших друзьях? – Что они принимают меня такой, какая я есть.

Ваше представление о счастье – Играть, что хочу, по миру, делать людей счастливыми.

Ваше представление о несчастье – Несбывшиеся мечты.

Ваш любимый цвет – Фиолетовый.

Ваш любимый цветок – Роза.

Ваша любимая птица – Орёл.

Любимый писатель – Тургенев.

Любимый поэт – Пушкин.

Любимый литературный герой – Наташа Ростова.

Любимый герой в реальной жизни – Моя мама.

Что вы больше всего ненавидите? – Когда люди делают пакости из зависти.