Андрей Данилов: «Палочка — не главное. Важнее то, что внутри»

В воскресенье концертом «Вена — столица музыкальной Европы» завершился абонементный сезон в Самарской филармонии. В этот вечер в исполнении филармонического симфонического оркестра прозвучали произведения Брамса и Шуберта. За пультом стоял молодой питерский дирижер Андрей Данилов. Он ответил на вопросы «ВК».

– В вашем личном деле значится, что вы живете в Питере, но там же написано, что вы — дирижер оркестра из Новосибирска. Плюс работа сразу с несколькими коллективами России и зарубежья... Вы — артист мира?
– Я действительно родился и вырос в Санкт-Петербурге и здесь же получил высшее музыкальное образование в Государственной консерватории им.Н.А. Римского-Корсакова в классе Ильи Мусина и Юрия Темирканова. Конечно, я связан с Петербургом кровью и плотью на всю жизнь. Но так сложилось, что в разное время я сотрудничал с оркестрами Петрозаводска, Красноярска, Волгограда, Мурманска, работал с английскими коллективами Nothern Sinfonia и Young Sinfonia. Сейчас я дирижирую оркестром Новосибирского театра оперы и балета, мы очень много гастролируем, в том числе и за границей. Но дом мой все равно в Питере, от этого города я получаю колоссальную энергетическую подпитку.

– С оркестром Самарской филармонии вы работаете не впервые...
– Да, уже второй сезон. Когда год назад я приехал сюда, у нас с вашими музыкантами сразу же возник теплый творческий контакт, и мне было предложено провести абонемент, состоящий из трех концертов. На будущий сезон у нас с Самарской филармонией тоже большие планы...

– Для дирижера важно, с каким оркестром он работает?
– Безусловно, все оркестры имеют свои особенности. Люди ведь разные, и каждый музыкант привносит в коллектив частичку своей души, своего жизненного опыта. Какие-то оркестры более опытны, мастеровиты, какие-то больше знакомы с композиторами-романтиками, но реже играют музыку ХХ века — все это приходится учитывать. Но я никогда не стремлюсь подстроиться под оркестр, я стараюсь оставаться самим собой. Но пытаюсь брать и использовать все самое лучшее, что есть в каждом из оркестров, отдавая при этом свое. Поэтому это всегда симбиоз, диалог, сотрудничество живых организмов.

– Во время репетиции сегодня вы вели себя исключительно корректно. А бывало, что когда-либо вам приходилось поднимать на оркестрантов голос?
– Конечно, это же жизнь. Бывает, возникают такие моменты, когда дирижеру приходится реагировать бурно, но я стараюсь всегда быть деликатным, хотя и твердым, настойчивым. Думаю, что в идеале нужно иметь такой авторитет, чтобы доносить до музыкантов свою мысль с первого раза.

– Ваш абонемент носит название «Вена — столица музыкальной Европы». Австрийские композиторы — ваши любимые?
– Вена ведь действительно на протяжении долгого времени была и есть музыкальная столица. Там работали не только великие австрийцы Шуберт, Моцарт, но и, к примеру, немцы — тот же Брамс. Этот город — мощнейший культурный очаг, который на музыкальной карте занимает важнейшее место. Что касается меня, то я люблю не только западных композиторов. С огромным уважением отношусь и к нашим гениям - Чайковскому, Глинке, очень люблю композиторов ХХ века. Просто, создавая этот абонемент, мы хотели объединить разных авторов, разные стили, но с одним стержнем. А удобнее сделать это было именно вокруг Вены.

– В следующем сезоне у вас будет уже новый абонемент...
– Да, он будет носить название «Герои музыкального романтизма». Я хочу здесь объединить героев произведений композиторов-романтиков. Например, историю влюбленного поэта в «Фантастической симфонии» Берлиоза, доктора Фауста в интерпретации Листа... В основе абонемента — произведения западно-европейских авторов, но к ним примкнут и наши романтики: Чайковский с Рахманиновым. Это и герои романтизма — композиторы, и герои — персонажи их произведений.

–Вы не чувствуете некой творческой ревности со стороны Михаила Щербакова из-за того, что работаете с его оркестром?
– Я думаю, что ничего подобного со стороны Михаила Александровича нет и в помине. Это ведь общепринятая практика. Жизнь того же самарского оркестра существенно музыкально обогащается через сотрудничество с другими приглашенными дирижерами. Это колоссальный опыт для оркестра. И Щербаков как художественный руководитель и главный дирижер это, конечно, прекрасно понимает.

– Ваша главная пока творческая награда — это театральная «Золотая маска». Когда это было, и за что вам ее присудили?
– Это было в прошлом сезоне. Я получил эту премию в номинации «Лучшая работа дирижера в балете». Мы с Новосибирским оперным театром привезли в Москву наш новый тогда балет «Баядерка», музыкальным руководителем и постановщиком которого я являлся. Я считаю, что это яркая и интересная работа, и очень приятно, что жюри «Золотой маски» это оценило, отдав нам главный приз. Сейчас спектакль благополучно живет, и в ближайшее время мы повезем его на гастроли в Париж.

– Есть дирижеры, которые пользуются палочкой, а есть те, кто обходится одними руками. Судя по всему, вы из последних?
– Я думаю, что каждый настоящий дирижер выражает свое внутреннее «слышание» музыки собственным сердцем. А то, какую технику он при этом использует, вторично. Дело здесь совсем не в палочке или в ее отсутствии: важен тот творческий импульс, который заложен внутри, в душе. И, желая выразить себя, дирижер передает его музыкантам. А руки — лишь средство для выражения ощущений и эмоций.

Андрей ЦЕДРИК
Фото: Игорь КАЗАНОВСКИЙ