Портрет органа и его хранителя

Что скрывает королевский инструмент

Самарскому органу 11 лет, совсем еще молодой, можно сказать, малютка. К примеру, орган в Московской консерватории, в зале Чайковского установлен в 1902 году. Органу Домского собора в Риге более 100 лет. И у каждого есть свой мастер, свой хранитель. Мастером самарского, филармонического органа является Юрий Савельев.

Aвтор: Татьяна ГРУЗИНЦЕВА
Фото: Юлия РУБЦОВА

Немцы в России

В средневековых, а затем и барочных музыкальных трактатах орган олицетворял собой все мироздание. И нередко Творца изображали играющим на трубах мирового органа. Инструмент – оркестр. И одновременно живой организм со своим характером и дыханием. Основное количество труб и маленьких трубочек, а в самарском органе их 3540, зрителю не видны, они находится внутри инструмента. Органный мастер Юрий Савельев, чтобы настроить, проверить все ли с его подопечным в порядке, поднимается по крутой, практически отвесной деревянной лестнице, открывает дверку и оказывается всего лишь на первом этаже органа. Трубочки и трубы, никак не закрепленные, вставлены в неглубокие отверстия, и мастер снимает, продувает их. У больших приподнимает клапан, у маленьких что-то подкручивает, подправляет. Словно акробат или матрос, по другой отвесной лестнице забирается на второй этаж инструмента, открывает люк – там третий уровень с самыми большим трубами. При настройке не обойтись без помощника, который внизу, на земле нажимает на клавиши, а мастер слушает звучание изнутри. 

Наш филармонический орган был построен в 2001 году. Хочется сказать - рожден, ведь его возведение длилось девять месяцев. Этим занималась Гамбургская органная фирма «Рудольф фон Беккерат» под наблюдением и патронатом московского органиста Гарри Гродберга. Именно он и открывал первый концерт, и еще несколько лет был постоянным гостем в Самаре. Это сейчас в филармонию с гастролями приезжают музыканты из Риги, Вены, Гамбурга, открывая слушателям новые и новые горизонты органной музыки, а первые два года самым ярким явлением был Гарри Гродберг.

Строительство органа длилось девять месяцев, на это время все концерты были перенесены на другие площадки города, репетировали артисты в фойе филармонии. Зрительный зал и сцена были заставлены коробками, огромными и совсем крошечными металлическими и деревянными трубами, пронумерованными ящичками. Но еще раньше, прежде чем начать устанавливать орган, была полностью разобрана сцена. Для «малыша» весом в 17 тонн необходимо было новое укрепление, балки и подпорки. И за несколько месяцев до того, как пунктуальные немцы привезли детали инструмента, все сценические внутренности и часть зрительного зала были разрушены, но вовремя, впрочем, как часто у нас это бывает, не собраны.

Зачатие

Казусы начались с того, что специалист, который должен обслуживать орган, его опекун – Юрий Савельев, согласно контракта, должен был присутствовать при сборке инструмента в Германии. Но об этом его не предупредили. Орган собирается в цехах, только без внешней оболочки, настраивается, потом разбирается, упаковывается аккуратнейшим образом в сотни коробочек и ящиков, и в контейнерах перевозится к месту жительства. На фабрике процесс сборки шел пять месяцев, и все это время будущий мастер неотступно должен был находиться с ним. Всего от первых эскизов дизайна, инженерных конструкций и изучения акустических особенностей зала до конечной установки инструмента в зале филармонии прошло пять лет. 

«Первый огромный морской контейнер был выгружен рядом с филармонией, - вспоминает Юрий Савельев, - в маленьких аккуратных коробочках, каждая деталь обложена пенопластом, паралоном, пересыпана стружкой, чтобы не дай бог не поцарапалась, не погнулась хрупкая часть. Вообще немцы пунктуальный и дисциплинированный народ. Работа у них должна была начинаться ровно в восемь, потом строго обед, и заканчиваться в пять. Никаких внеурочных, и по выходным, как привыкли мы». Но у нас климат, видно, другой. Из-за того, что площадка под установку органа еще не была готова, задерживалось начало работ. Следующей препоной стали таможенники. Вложенный в контейнер ящик с инструментами не растамаживали, требуя задекларированную опись. А в нем с немецкой дотошностью и продуманностью были собраны дрели, сверла, отвертки, молоточки, в общем инструменты для сборки органа. По памяти немцы составляли список, а время между тем шло. «Мне пришлось им предоставить свои инструменты, ходили также в магазины, на Троицкий рынок, и немцы указывали пальцем, увидев нечто подходящее. Языка я не знал. Они тоже. Но в процессе работы довольно быстро научились, приноровились. Два слова по-английски, одно по-немецки и одно по-русски».

Юрий Савельев каждый день находился с органом с самого начала его возведения. Немцы, кстати, окунувшись в российскую действительность быстро к ней адаптировались, и строительство, сборка органа порой происходила и в выходные дни, и по вечерам, порой до глубокой ночи. Все-таки закончить надо было в срок.

Семнадцать лет для начала

Внутри органа постоянно должна поддерживаться определенная температура и влажность, все показатели регистрируются приборами. По настоянию немцев были срезаны все батареи, которые располагались в опасной близости от органа. И первые десять лет, пока инструмент находился на гарантии фирмы «Рудольф фон Беккерат», ничего менять, самостоятельно чинить не разрешалось. При малейших неполадках приезжали представители фирмы. «Возвращаясь к началу, следует сказать, что в Германии инструмент уже был настроен, здесь же, на месте органные мастера делали маленькую интонировку, то есть немножко сужали отверстия каждой трубочки, или раскрывали - это очень тонкая работа, которую не постичь за девять месяцев, и за год, даже за десять лет. За рубежом, - говорит Юрий Николаевич, - чтобы получить звание органного мастера, необходимо учиться не менее 17 лет, а до этого ты всего лишь помощник. То есть, если молодой человек начинает работать в 20 лет, и вот ему уже 37, а он еще не органный мастер. Необходимо набраться такого опыта, чтобы суметь своими руками сделать мини-орган. Он называется «позитив», с одной клавиатурой, и может уместиться на столе.Все своими руками: и трубочки отлить из металла, самому спаять, что-то выточить... Вот только тогда. он может считаться мастером». 

Я видел такие «позитивы» на семинаре. Летом 2002 года впервые в Ярославле был организован первый семинар по органу. Там проходил капитальный ремонт инструмента и заодно мастер-класс для небольшой группы мастеров. Нас в России немного – всего человек десять. Именно там я многое узнал о настройке, интонировке. Обучение проводил немецкий мастер. Невероятно сложным организмом является орган и в плане электроники. В самом пульте находится целый компьютер. Что-то я познал за эти годы, но без специалиста электронщика разобраться сложно. Уже год у нас работает такой специалист – кандидат наук из политехнического университета, и вот уже год он пытается понять, но до конца, в суть органа еще не проник».

Самарский орган должен был быть синим

На одном из первых семинаров Юрий Савельев познакомился с профессором Московской консерватории Натальей Майлиной. Легендарная личность – хранительница органа в зале Чайковского. Этот инструмент был куплен в 1902 году на выставке в Париже одним из русских меценатов. «Сколько ей самой лет, никто не знает, - говорит Савельев, - миниатюрная, сухонькая, жесткая, курит папиросы только марки «Казбек». Говорят, что она училась еще в 30-е годы прошлого века у самого профессора Александра Гедике, это известнейший органист, органист номер один. Майлина преподавала органостроение в консерватории и знала практически все об органах мира. Она бывала во всех странах, где есть органы, в ее огромной фонотеке хранятся записи всех органов, и уже на слух она могла определить: это Домский, это орган в церкви Святого Стефана в Вене». 

Как рассказывает Юрий Савельев, мечта об органе появилась еще у бывшего директора филармонии Гилария Беляева. И первые переговоры о его приобретении он начал вести еще с секретарями Куйбышевского обкома. Правда, разместить короля инструментов предполагали в костеле, в котором в то время располагался музей краеведения.

Переговоры тянулись долго, планы по устанровке органа то оставляли, то вновь в ним возвращались... Именно тогда впервые на консультацию приехал Гарри Гродберг. Здание филармонии в те годы перестраивали. Перестройка происходила и в стране. И уже окончательное решение о том, что органу в Самаре быть и стоять именно в филармонии, приняло правительство Самарской области во главе с тогдашним губернатором Константином Титовым.

Начались комиссии, экспертизы, проекты. Внешность органа, которая создавалась по рисункам архитектора Юрия Храмова, перекликается с внешним обликом самого здания филармонии. Только цвет, согласно эскизам, у нашего органа должен был быть совсем иным — синим, фиолетовым и местами коричневым. Уже на финальной стадии возведения инструмента, против такой цветовой гаммы возразила директор Наталья Глухова, и решено было оставить его в естественном цвете натурального дерева.

А Юрий Савельев, фортепианный мастер, настройщик музыкальных инструментов, практически всю свою жизнь связанный тесными узами с филармонией - через два года будет 50 лет его профессиональной деятельности, стал хранителем и мастером органа, музыкального инструмента, который требует к себе постоянного внимания и бережного отношения. Рано утром, до начала репетиций Юрий Савельев осматривает, проверяет орган, потом перед концертом, и поздним вечером, когда зрители и артисты уже ушли. А летом грядет генеральная уборка, ведь за сезон набралось много пыли. Три тысячи пятьсот сорок трубочек и труб надо проверить, при необходимости вынуть, почистить влажным пылесосом и опять все расставить по местам.